Волки

Говорят,- после смерти люди все равно продолжают жить. В памяти тех, кто их любит, в разговорах, мыслях, воспоминаниях.
А кто сказал, что этого не может быть при жизни? Ведь все мы, помимо того, что называем «реалом» - бываем здесь, в Секс-Дневниках, в сети, в мыслях, сплетнях, докладных записках, пересказах и фотографиях…
Наташа для меня почти всегда жила в этом мире. Мне вечно рассказывали о ней- то бабушка, то- мама. Я ведь видела ее в последний раз, когда мне было 11, а ей- 16… Я приезжала в Питер, она- к моим родным- но мы никогда не пересекались, жили в параллелях. И это странное недоумение -на уровне ощущений- ПОЧЕМУ ТЫ ЗДЕСЬ? - присутствовало где-то на протяжении всех похорон.
Я делала вид, что не замечаю этого. Мне это было не сложно. Я все равно для них- не такая как все. Не такая как они.
Из-за поминального стола я уехала в город: не могла сидеть там долго, говорить дурные съезжающие в пьянь разговоры. Бродила одна по Невскому и прилегающим улицам, салон красоты, бутики, кафешки -без цели, нигде не задерживаясь- кто б подумал что пару часов назад я рыдала навзрыд, когда ее опускали под пол в Крематории?
Все привыкли, что я- странная и безразличная. Что я часто молчу или говорю только о нарядах. Все от меня именно этого и ожидали. Что я НОРМАЛЬНО вести себя не буду.
Семейный отщепенец…
Шепот за спиной о моей внешности. О моем возрасте. Любопытные взгляды. Вопросы о бизнесе.
Фу.
Глаза мужчин, комплименты… Эй, где мы?
Уж лучше пусть сбежать. К моим платьям, к уличной жизни, к моим мыслям, книгам, моим молчаливым друзьям…
Мама, съедаемая бытовым любопытством, позвонила мне, когда я перебирала вешалки со шмотками в очередном бутике. На ее жадное: «Ну как там?» я ответила: «Все в порядке. Я попросила Наташу передать бабушке привет.»
Мама подумала, что я сошла с ума.